Поздним вечером 30 ноября 2008 года 31-летний преподаватель школы Friedrich-Josef Haass при посольстве ФРГ в Москве Беньямин Томас Хоберт (Benjamin Thomas Hobert) на скорости около 110 км/ч мчался на внедорожнике Porsche Cayenne с дипломатическими номерами по проспекту Вернадского, где движение ограничено 60 км/ч. Выскочив на встречную полосу, он прямо на обозначенном пешеходном переходе сбил двух 17-летних первокурсников Московского института радиотехники, электроники и автоматики – Андрея Камынина и Александра Евтеева. Затормозить Хоберт и не подумал. Тело Евтеева его машина протащила по асфальту ещё около 100 м. Остановился он лишь потому, что сработавшие подушки безопасности закрывали ему обзор. Потерпевшие скончались на месте от полученных травм. Не выходя из машины, Хоберт дождался прибытия консула ФРГ и вместе с ним покинул место ДТП, отказавшись проходить медэкспертизу (по словам очевидцев, он выглядел пьяным).

Так как Хоберт обладал дипломатическим иммунитетом, привлечь его к уголовной ответственности в России было невозможно. Однако нельзя было и оставлять такое ЧП без правовых последствий. Поэтому, по согласованию между посольством ФРГ и российским МИД, было решено, что судить Хоберта станет немецкий суд по законам Германии. И вот спустя почти год, 16 ноября 2009-го, в одном из участковых судов Мюнстера по уголовному делу по факту ДТП на проспекте Вернадского было принято решение, справедливо названное российскими СМИ возмутительным и даже циничным.

За причинение смерти двум юношам Хоберт отделался годом лишения свободы условно, штрафом в 5 тыс. евро и лишением водительских прав сроком на 1 месяц! (Важная деталь, к которой я ещё вернусь: решение это принималось без участия адвоката, представлявшего интересы потерпевших. Как сообщили российские СМИ, адвоката на это судебное заседание не пригласили.)

Уже на следующий день на сайте российского МИД появилось официальное сообщение. В нём, в частности, говорилось, что «с учётом тяжести последствий совершённого Б. Т. Хобертом преступления столь мягкое решение германской Фемиды вызывает удивление и неприятие. Оно не может быть квалифицировано иначе как в высшей степени спорное с юридической точки зрения и не соответствующее тяжести совершённого преступления». В заключение МИД РФ пообещал «в рамках имеющихся юридических процедур и в политических контактах с германскими властями добиваться справедливости».

Звучит внушительно. Но только в расчёте на человека, не имеющего ни малейшего представления о германском уголовном праве и процессе. Не вдаваясь в юридические тонкости, скажу главное: по немецкому законодательству, решение по такому делу по ходатайству прокуратуры могло быть принято единолично судьёй без проведения открытого судебного заседания и без уведомления адвоката потерпевшей стороны! Что и имело место в случае с Хобертом.

Да, судья был вправе назначить открытый процесс. И вряд ли бы отделался тогда Хоберт столь смехотворным наказанием. Но «судья был вправе» не означает, что «судья был обязан». И можно сколько угодно раз повторять грибоедовское «ну как не порадеть родному человечку» (а то, что прокуратура и суд, причём, как мне думается, на самом высоком уровне, «порадели» Хоберту, очевидно), ситуации это уже не изменит: обжаловать принятое решение практически невозможно.

И теперь возникает главный вопрос: можно ли было всё это предотвратить? Как считают немецкие юристы, с которыми я обсуждал это дело, да, можно! И сделать это мог адвокат, представлявший интересы потерпевших. Как? Да просто держать под своим неусыпным контролем ход расследования. И едва лишь учуяв, что оно может быть заведено «не туда», бить в набат!

Вспомним недавнее резонансное дело об убийстве в Дрездене египтянки (см. статью «Век воли не видать» в прошлом выпуске «РГ/РБ»). Почему оно мгновенно приобрело международный резонанс? Да потому что уже на следующий день после убийства с подачи СМИ забурлил весь арабский мир! И в самой Германии прошли массовые демонстрации проживающих здесь мусульман. Всё это до такой степени всполошило немецкие власти, что с публичными объяснениями тут же выступили сначала глава МИД, а затем и сама канцлер ФРГ! В итоге следствие и суд завершились в рекордно короткие для Германии сроки – за три с небольшим месяца. Психа признали не психом и усадили пожизненно, без возможности выхода на свободу. Уж не потому ли с ним так лихо обошлись, что никакой иной приговор арабский мир не удовлетворил бы?..

За год, прошедший с вечера трагедии на проспекте Вернадского до дня судейского решения, об этом деле немецкие СМИ не распространялись. Адвокат же потерпевшей стороны, судя по его отсутствию в кабинете судьи 16 ноября этого года, и знать не знал, в какой стадии находится следствие, ожидая, что его пригласят.

Спрашивается, что же это за адвокат такой, что ждёт у моря погоды? Кто его нанимал? Родители погибших? Сомнительно, чтобы у рядовых россиян нашлись капиталы на гонорары немецкому адвокату (по законам Германии, российский защитник не вправе самостоятельно участвовать в здешнем процессе). Скорее, его подыскали по линии МИД РФ. И кого же нашли мидовцы? Такого, кто, не будучи заинтересованным в результате своей работы, проворонил ход дела?!

Вывод напрашивается один: сэкономили господа дипломаты на защите интересов родителей российских мальчишек, погибших под колёсами немецкого «гонщика». Вот и остаётся теперь единственное – выражать «удивление и неприятие», как это сказано в официальном сообщении российского внешнеполитического ведомства.

По мнению моих собеседников – немецких юристов, такой исход дела объясняется некомпетентностью российской стороны в хитросплетениях немецкой юриспруденции. Вот, к примеру, в сообщении МИД говорится, что «это решение не может быть квалифицировано иначе, как в высшей степени спорное с юридической точки зрения». Да чего уж тут спорного! Надо было ещё год назад проконсультироваться у знатоков германского права, коих немало в вузах и академических институтах Москвы! А ещё лучше – найти через посольство РФ в Берлине маститого немецкого адвоката, специализирующегося на судебной защите интересов потерпевших.

Сейчас МИД РФ обещает «добиваться восстановления справедливости». Но добиваться здесь уже нечего. И не по причине злобности немецкой Фемиды к России и россиянам. Что поделаешь, так уж прописан немецкий закон, которым умело воспользовались все, кто был по-настоящему заинтересован в таком окончании этого дела.